Самоубийство
Самоубийство как таковое, может быть охарактеризовано двумя составляющими элементами. Во-первых, это убийство. Во-вторых, жертвой становится сам убийца. Следовательно, в наличествующей ситуации присутствует а) желание убить и б) желание быть убитым. Остается только выяснить, какое из них первично. Обыватель, как правило, заявляет о наличии стремления умереть и подкрепляет свои доводы различного рода моральными суждениями наподобие общераспространенных «жизнь показалась слишком унылой, тягостной, невыносимой», «этот человек обладал чрезвычайно тонкой душевной организацией, а потому и не выдержал бремя пошлости». Иногда говорят об обостренном чувстве совести. Однако врачи, имевшие дело с подобными случаями, могут подтвердить, что многие самоубийцы отнюдь не горят желанием умереть и расскажут о тех, кто, потерпев неудачу в осуществлении своего суицидального намерения, умоляли спасти им жизнь.
Остается сделать вывод – мотивом, потаенным душевным движением самоубийцы является желание именно убить.
Подобное положение окончательно становится ясным при изучении психодинамических процессов, которые выявляют следующие закономерности:
1. Самодеструктивные намерения являются отражением агрессивности, направленной на внешние объекты, то есть собственное «я» начинает восприниматься как нечто внешнее.
2. Подобная тенденция возникает вследствие механизма идентификации – подражания тому или иному объекту и интроекции – его символического поглощения, введения его образа внутрь себя. Подобный механизм вызван необходимостью элементарного выживания и научения. Ведь приспособление особи к миру начинается через ее подражание взрослой особи, усвоению ее манер, способов действия, поведения. Будучи детьми, мы наблюдаем за своими родителями и перенимаем их качества и свойства, копируя их, подражая им. Постепенно мы становимся тем, кому подражаем. Человек, который воспитывается в волчьей стае, в конечном итоге, становится волком, и примеры того хорошо известны.
Интроекция и идентификация в результате приводят к тому, что мы внутри себя не делаем резких разделений между собой и другим. Это легко и очевидно подтверждается – даже при явном, физическом отсутствии рядом с нами какого-либо знакомого нам объекта мы без усилий можем его описать, воспроизвести его образ. При встрече же с ним мы безошибочно его узнаем и признаем. Ребенок, пол-дня проведший в детском саду без матери, бежит на встречу ей, как только та появляется. Почему он выбирает именно эту женщину из всех остальных? Он ее узнает. Такое возможно лишь в том случае, если он содержит ее запечатление, образ, оттиск, матрицу в себе самом. Сравнивая эти два образа – внутренний и внешний, он обнаруживает их идентичность и понимает – перед ним та, кто внутри него закодирована значением «мама».
Перед нами всегда те, кто внутри нас. И наоборот. Поэтому любое чувство, направленное на кого-либо вовне, так или иначе, разворачивается и в нашу собственную сторону. В том числе, и агрессия.
Скрытые формы суицидального поведения
- «Хроническое невезение» – исподволь субъект инициирует такие ситуации, в которых терпит крах и подкрепляет свое наслаждение от унизительного положения, в котором оказался, аурой своего «мученичества».
- Склонность к травматизму – мы не подразумеваем здесь того, что называется искусственным и явно намеренным членовредительством. Речь идет о так называемых «несчастных» случаях, которые в жизни отдельных субъектов приобретают характер хронический. Они постоянно обо что-то спотыкаются, ударяются, получают ушибы и более тяжелые повреждения. Если более внимательно присмотреться к жизни таких субъектов, то без труда можно усмотреть в ней тенденцию к саморазрушению, обусловленную накопленным агрессивным напряжением.
- Алкогольная зависимость. – Как правило, она приводит к печальной развязке. Одни попадают в тюрьму, другие в сумасшедший дом, третьи кончают жизнь в петле. Финал извращенного изменения сознания предуготовлен. И в принципе алкоголики об этом осведомлены, хотя продолжают с одержимым упорством следовать данной линии. Пьянство есть ничто иное, как инфантильная мстительная реакция. И потому в силу инфантильности своего характера алкоголик всегда двоедушен – он страдает от желания уничтожить объект любви и в то же время от боязни потерять его. Довольно хорошо известны агрессивные пьяные дебоши с последующим слезливым раскаянием. И подобные метания, в конце концов, сдвигают алкогольнозависимого субъекта в сторону полной самодезорагнизации и эмоционального отупения, что психологически может восприниматься как отход от жизни, в сущности, равнозначный уходу из жизни. Само по себе состояние тяжелого опьянения, для которого характерно или оглушение, или полное выключение сознания, есть ничто иное как преднамеренная смерть способности осознавать. Идиоматические выражения «напиться и забыться», «напиться до отключки» метко подтверждают это.
- Антисоциальное поведение – социопатия. – Социопаты поведением своим отличаются ярко выраженной агрессивностью и провокационностью – чертами, которые проявляют озлобленные и непослушные дети. Последние знают о том, что их ожидает наказание и, тем не менее, продолжают вести себя подобным образом. Что же заставляет их тогда совершать такие поступки? Логически очевидно, что подсознательное стремление быть наказанными. Получается, что хулиган – это мазохист. Более взрослые субъекты добровольно забираются в давку агрессивной толпы, смутно осознавая, что в любой момент могут быть раздавлены самой толпой, рационализируя свои деструктивные мотивы высокопарными декларациями революционного настроя. Нетрудно заметить, что стихийные «герои» – бунтари сами своей угрожающей активностью провоцируют власти на ответные агрессивные меры и в конечном итоге получают то, к чему столь страстно устремлялись – после каждого молодежного волнения всегда остается какое-то количество если не трупов, то покалеченных. Если к общественным явлениям применить психоисторический подход, то можно обнаружить, что любое революционное действо – это арена садомазохизма, где романтические лозунги являются не более чем прикрывающим оправданием разрушительных побуждений обезумевших участников массовых беспорядков.
- Пассивная агрессивность. – Лень, инертность, безразличие позволяют субъекту занять позицию жертвы «неумолимой судьбы» или «неблагополучного стечения обстоятельств». В сущности говоря, такая роль по исходу своему мало чем отличается от воинственности и непримиримости, которые провоцируют подсознательное стремление к наказанию и в корне своем содержит мазохистический радикал. Иногда субъекты, склонные к проявлениям подобных качеств, трактуют их как признак смирения, порою не без позы некоторого превосходства. Однако смирение ничего общего с пассивной агрессивностью не имеет, а невротическая отговорка «на все воля божья» отнюдь не является доказательством искреннего вероисповедания.
- Невротическое членовредительство. – Привычка грызть ногти, болезненное удовольствие от выдавливания прыщей, навязчивое вырывание волос и т.д. Обозначенные манипуляции представляют собой скрытую форму самокастрации, где повреждаемый орган бессознательно отождествляется с гениталиями. Кроме того, здесь преследуется еще одна цель – снятие подсознательного чувства вины с помощью символического самонаказания.
